Афоризм и эссе сходства и отличия
Эссе — весьма примечательный литературный жанр, в какой-то степени родственный афористическому,— не имеет до сего времени четкого определения и установленных отличительных черт.
Истоки этого жанра можно найти в живой человеческой речи. Свойствами эссе в некоторой мере обладала известная с древности вопросно-ответная литература, диалоги, диатрибы, письма, беседы на пирах. Заключаются эти свойства в размышлениях писателя о разных проблемах, в непринужденной легкости переходов от одной темы к другой, в стремлении к афористичности стиля, в отсутствии систематизации материала и его дидактической направленности.
К эссеистическому жанру относятся сочинения, в которых на первом плане выступает личность автора. Их ранними примерами могут служить «Диалоги» Платона (V —IV вв. до н. э.), «К самому себе» Марка Аврелия (II в.), творчество Хань Юя (Китай, VIII —1Хвв.) и Камо Темэя (Япония, XIII в.). Значение самостоятельного жанра и свое название эссе получило после выхода в свет в XVI в. книги М. Монтеня «Essais», переведенной в России под названием «Опыты». Книга Монтеня о человеке и многочисленных жизненных явлениях, преломленных в свете опыта автора, имела огромный успех, а характерные особенности жанра сразу же нашли себе последователей в разных странах.
Один из первых оценил значение и перспективы нового жанра Ф. Бэкон в Англии, где в дальнейшем эссе распространилось и стало традиционным классическим жанром. Развивали эс-сеистику там в XVIII в.— Д. Аддисон, Р. Стил, Г. Филдинг, С. Джонсон, О. Голдсмит; в XIX в. — У. Хэзлитт, Т. Карлейль, Д. Рескин; в XX в. — М. Бирбом, X. Беллок, Г. К. Честертон, Г. Уэллс, Б. Шоу, Д. Пристли, С. Моэм. Во Франции заметный вклад в эссеистику внесли Вольтер, Дидро, Ш. Сент-Бёв, Р. Роллан, П. Валери, А. Камю, Ж.-П. Сартр. Крупными эссеистами в Америке были Р. У. Эмерсон и Г. Д. Торо, а в Германии — X. Виланд и Ж. П. Рихтер.
Принято считать, что эссе получило очень большое распространение за рубежом, особенно в Англии и Франции. Но, возможно, это не совсем так, если учесть, что там этим словом называют также очерки и статьи на определенную философскую, историческую, публицистическую, литературно-критическую или беллетристическую тему, трактующую в субъективном освещении и в свободной форме какое-либо явление или событие, на которое и делается акцент, тогда как в эссе главное — размышления автора об интересующих его самого вопросах.
В России жанр эссе мало популярен и совершенно не изучен. У нас встречаются образцы этого стиля, например у Герцена («С того берега»), у Достоевского («Дневник писателя»), позже в сочинениях Л. Шестова, В. Розанова, A. Белого, Д. Мережковского. В советское время к эссе обращались И. Эренбург, Ю. Олеша, B. Шкловский, К. Паустовский. Эссеистическое творчество этих писателей не исследовано, и само понятие «эссе» в нашей литературе пока точности не обрело.
В справочной литературе (БСЭ, КЛЭ) эссе определяется как сочинение «небольшого объема», передающее индивидуальное впечатление и трактующее в свободной композиции «частную тему». Хотя очерком эссе и не названо, но указания на небольшой объем сочинения и трактовку одной частной темы, как бы отождествляют эссе с очерком. Но далее отмечается, что в эссе на первом плане выступает личность автора и что в России оно распространения не имеет. В связи с тем что в очерке всегда на первом плане события, явления, встречи, а не личность автора и что у нас очерк очень распространен, можно из этих словарных статей сделать правильный вывод, что эссе очерком не является. Однако если заглянуть в «Словарь современного русского литературного языка», то там с полной определенностью указано, что эссе — это очерк, трактующий какую-либо проблему в свободной форме.
Для уяснения вопроса обратимся к определениям очерка и увидим, что они довольно точны и однозначны. Очерком в той же вышеназванной литературе называют небольшое сочинение свободной композиции на актуальную общеинтересную тему, освещающее реальный факт, событие, деятельность какого-либо человека. Очеркист всегда очевидец, он передает свое индивидуальное впечатление от увиденного, строго соблюдая реальные черты действительности. Как публицистический, так и художественный очерк, например путевой, ценны в первую очередь своей познавательностью. Документальность очерка часто признается его основным, отличительным признаком по сравнению с другими жанрами. Очерк, в частности публицистический, тесно связан с общественным движением и бурно развивается при подъеме этого движения, например в период революционных перемен или во время войны, когда людям особенно нужна информация о происходящих событиях.
Из приведенных данных можно заключить, что ясности в определениях эссе в справочной литературе не имеется, но вместе с тем и то, что эссе все же очерком не является.
Это действительно так. Для очерка важен познавательный элемент, для эссе же он не является основной чертой жанра. Эссе — это размышления писателя по ряду проблем, не обязательно общеактуальных, а главное волнующих самого автора; мысли автора, а не отдельные факты и события, составляют ценность эссе. Излагаются они, как правило, не в систематизированном виде и без поучительной направленности: автор кое в чем сомневается сам, он советуется с читателем, приглашает его к раздумью. Немаловажным признаком эссе является его разнотемность, не только многотемность, а именно разнохарактерность тем. Сочинение на узкую тематику, да еще при малом его объеме, как например, у очерка, невольно в какой-то мере способствует систематизации материала. Дробность тематики представляет большую возможность для свободной компоновки сочинения и вместе с легкостью переходов от темы к теме придает эссе ту особую непринужденность и естественность, которая свойственна вольной человеческой речи.
Рассмотрим вкратце тематику и особенности некоторых эссе. Например, о чем писал Монтень? На этот вопрос легче ответить, о чем не писал Монтень. Он писал о скорби и радостях, о суетности и уединении, о дружбе и ненависти, о жизни и смерти, о государственных законах и о воспитании детей, о писательском труде, и о своем в частности, о творчестве Виргилия и других античных поэтов, о замечательных людях и событиях, о нравах и обычаях народов, о средствах передвижения и боевых конях и пр., и пр. Свои рассказы он перемежал реминисценциями биографического характера и глубокими размышлениями о затронутом материале, которые, по сути дела, и являются основной нитью этого первичного эссе.
Монтень предумышленно не подвергал систематизации свой труд, он писал о своем способе изложения мыслей: «Я хочу, чтобы виден был естественный и обычный ход их во всех зигзагах» 16. Работая над книгой, он руководствовался желанием путем изящной непоследовательности передать ощущение непостоянности, изменчивости, зыбкости всего существующего, включая и самого себя в качестве мыслящей личности. Он стремился также избежать догматичности, преобладающей в литературе того времени, не; допуская определенных установок и окончательных решений, т. е. навязчивых поучений, отдаляющих писателя от читателей.
Если обратиться к современным эссе, то можно увидеть, что они довольно часто посвящаются писательскому труду. И это неудивительно, потому что для авторов эссе такая тематика является наиболее близкой и волнующей.. И охватывает она обычно массу жизненного материала, множество разнохарактерных проблем, с которыми сталкивается писатель на своем творческом пути.
Таково эссе английского писателя С. Моэма «Подводя итоги». В этой очень интересной книге автор пишет о начале писательского пути, о поэзии и прозе, о необходимости ясности и простоты письма, о театре и пьесах Б. Шоу, о соперничестве кинематографа и театра, о своих путешествиях — в том числе в Китай, Америку, Россию,— о Чехове и чеховщине, ставшей в одно время популярной в Англии и Америке, о качестве литературной критики, о философии и философах, о религии, о старости, самоубийстве, смерти и бессмертии, о прогрессе и общественных формациях, о неизбежной победе пролетариата и желании увидеть Запад при коммунизме, об искусстве, об истине и красоте, о проблеме зла, о любви и о многом другом, окончив книгу дифирамбом доброте.
Моэм не назвал книгу «эссе», но пишет, что это не автобиография, не мемуары и не дневник, который он не вел и о чем пожалел позже. Эта книга написана, по свидетельству писателя, потому, что он захотел «вытряхнуть из головы некоторые мысли, которые что-то уже очень прочно в ней застряли» и смущали его покой. В нескольких местах книги он указывает на проблематичность своих суждений, говорит о нежелании быть догматичным по той причине, что «на свете есть очень мало такого, что можно утверждать с уверенностью». Отмечает он также бессистемное расположение материалов в своем труде, непоследовательность изложения мыслей, оговаривая, что это вполне естественно, так как не может быть, чтобы «совокупность мыслей, чувств и желаний,. возникших в разное время из множества различных переживаний и окрашенных личностью одного человека, обладала стройностью теоремы Эвклида».
Как видим, Моэм, примерно так же, как Монтень, считает особенностями своего труда наличие желания поделиться своими раздумьями по ряду волнующих его вопросов, свободное, бессистемное изложение мыслей, отсутствие стремления к поучительности.
Творческой деятельности писателей посвящено эссе поэта Э. Межелайтиса «Ночные бабочки». Автор делится с читателем размышлениями и сомнениями о труде писателя, обычно соприкасающегося с массой профессиональных и жизненных проблем. Он пишет о творчестве Блока и Тагора, о мастерстве некоего художника N. N., о чрезмерном оптимизме, утилитарности и серости литературы, о счастье, добре, зле, о быстротекущем времени, о трудах Кафки, о значении денег и других благ для писателей, об аполлоновом и прометеевом отношении к творчеству, о единящей роли искусства и т.д. Рассуждения автора проникнуты человеколюбием, с горечью он отмечает негативные явления нашей действительности, скорбит о запущенности морально-этической стороны современной жизни, о том, что искусство и литература теперь не в авангарде прогресса, и призывает давать «больше насущного хлеба человеческой душе».
Под «ночными бабочками» Межелайтис разумеет истины, которые летят на огонь и умирают, пока он ищет среди них настоящие истины. Этой аллегорией автор подчеркивает то, что он в своем труде не поучает, не вещает истины, а сам их постоянно ищет. Межелайтис в этом эссе в свободной форме с подкупающей искренностью говорит о тревожащих его вопросах, о самом сокровенном, о своих сомнениях и мечтах.
Что касается русского эссе, то, как уже говорилось выше, этот жанр для нашей литературы не характерен, а имеющиеся у нас произведения, которым свойствен эссеистический стиль, совсем не изучены; русская эссеистика ждет своего исследователя.
Не без основания относят к жанру эссеистического вида, например, «Дневник писателя» Достоевского, и нужно заметить, что эссе иногда тяготеет к мемуарной литературе, в частности к дневниковой. В точном смысле слова дневник — не эссе. Дневник в обычном понятии представляет подневную запись биографических данных, обладающую чаще всего определенной точностью и известной документальностью. Но встречаются дневники, в основе которых лежит не описание событий, явлений, встреч, а размышления писателя, связь которых с датами его жизни или отсутствует, или указывается формально. Такие дневники сходны с эссе, и к ним близко подходит «Дневник писателя» Достоевского.
«Дневник писателя» состоит из произвольного чередования статей разнообразного направления: публицистического, художественного, биографического, литературно-критического. Достоевский в этом сочинении поднял массу самых разнохарактерных тем. Интересное замечание сделал он в своем письме X. Д. Алчевской о том, что, когда он пишет «Дневник», в голове у него гнездятся «10-15 тем» и что он отсеивает крупные темы из опасений, что будет «неразнообразно». Различные сюжеты располагаются в «Дневнике» без всякой системы, но, о чем бы ни писал автор, отдельный эпизод перерастает у него в общесоциальную и даже в общенародную проблему.
Литературно-критические статьи об отдельных писателях в этом сочинении переходят в размышления автора по общим важнейшим проблемам литературы и искусства. Судебные процессы, которых он касается,- повод для глубокого анализа людской психологии, проникнутого гуманной верой в человека. «Я не хочу и не могу верить,— писал он,— чтобы зло было нормальным состоянием людей». Жгучие вопросы: текущей политики переходят в раздумья об особом пути развития России и об ее «мессианском» предназначении. «Солнце показалось с Востока,— пророчески вещает он,— и для человечества с Востока начинается новый день». В «Дневнике» выражена «боль за человека» и вера автора в грядущий «золотой век». В этом предельно искреннем произведении органично соединились два качества писателя: глубокая мудрость мыслителя с горячим пафосом публициста.
Сочинение названо «Дневником», но автор сам сознавал его непохожесть на этот вид литературы. Вначале он думал вести обычный, сугубо личный дневник «для себя», но это не соответствовало его натуре — натуре борца за высокие идеалы. В только что упомянутом письме Алчевской он писал: «Я слишком наивно думал, что это будет настоящий дневник. Настоящий дневник почти невозможен...». Для Достоевского он действительно был невозможен, только для себя он не мог писать.
Раздумья автора по множеству волнующих его вопросов как основа сочинения, свободная форма изложения, полная доверительность тона приближают это произведение к жанру эссеистического типа.
Довольно близким к жанру эссе является сочинение писателя нашего времени Ю. Олеши «Ни дня без строчки». Правда, первую половину этого сочинения можно скорее отнести к обычным мемуарам, она содержит много автобиографического и биографического материала и представляет определенный познавательный интерес. Вторая половина обогащена размышлениями писателя о многих интересующих его вопросах. Она повествует о влиянии пролагаемых дорог на прогресс и о первых дорогах, построенных римлянами; о Франклине и Наполеоне; о графологии; о музыкантах: Шопене, Моцарте, Листе, Бетховене; о певцах: Шаляпине, Вертинском; о художниках-иллюстраторах; об изобретении часов и движении времени — об ускорении его по утрам и в ранней юности; о своей ненаглядной Москве; о любви к животным; о том, что человек, любящий животных,— всегда поэт; о жизни и смерти; о чувстве природы и о значении солнца для всего живого и о другом.
Естественно то, что в книге много места отводится труду и личности писателей. Олеша пишет о Данте, Гёте, Гофмане, Э. По, об Уэллсе, о Хемингуэе, о Чапеке, о великих русских писателях — Пушкине, Тургеневе, Достоевском, Чехове, Л. Толстом, Маяковском и А. Грине. Творчество и личность писателей он освещает с чисто субъективной точки зрения, часто совсем неожиданной. Говоря о Монтене, он подчеркивает актуальную действенность его мыслей для нашего времени, делая вывод, что время развивает «только ум, касающийся овладения материальным миром. Ум, касающийся овладения самим собой, не изменяется». Призывы Л. Толстого о приобщении К крестьянскому труду, в частности к косьбе, Ю. Олеша относит к проповедованию гимнастики. Сопоставляя творчество О. Уайльда и Б. Шоу, он ставит творчество Уайльда выше Шоу, приписывая последнему «фокусничество».
Тематическое разнообразие, бессистемное повествование и наличие весьма своеобразных мыслей автора придают второй половине книги «Ни дня без строчки» черты эссеистического жанра.
Близко подошел к созданию эссе К. Г. Паустовский. Некоторые его небольшие рассказы напоминают эссе, а повесть «Золотая роза» обладает всеми основными признаками эссе. Материал в этом произведении распределен и изложен в свободном, предумышленно несистематизированном виде, и в предисловии автор пишет: «...можно было бы привести этот материал в относительный порядок... тогда получилось бы суховатое исследование... Но я стремился не к этому...».
Тематика повести очень разнообразна, в предисловии автор отмечает, что в повести затрагиваются многие вопросы: она «о сюжете, композиции, языке, пейзаже, диалоге, метафорах, внутреннем ритме прозы, правке рукописей, о записных книжках... о поэзии, живописи, музыке, театре, архитектуре...» и, можно добавить, еще о многом другом. Возьмем, например, вторую часть «Золотой розы», носящую название «Непокой. Гостиница "Севастополь"». Здесь речь идет о сущности счастья, о достижении бессмертия, о хозяйке гостиницы, о мелодичности и красочности цыганских песен, о ссоре и разлуке молодой пары на подмосковной станции, о поэзии и красоте кораблей в порту, о музее старинных кораблей в Ницце, о солнечных закатах в приморье и изображении закатов художником Тернером и т.д.
Паустовский описал один день, проведенный им в севастопольской гостинице, описал, по его словам, «хаотично, не стремясь придавать изложению связность», но, надо сказать, именно эта бессвязность придала безыскусственность и задушевность этому непритязательному повествованию.
Свободное расположение различных сюжетов в сочинении Паустовского «Золотая роза», все время перемежающихся серьезными, иногда грустными, иногда лирическими раздумьями автора, позволяет отнести его к жанру эссе.
Паустовский сам чувствовал особенность некоторых своих произведений. В предисловии к «Избранной прозе» он пишет о том, что отобрал ряд рассказов, чтобы вдуматься в них и отметить то новое, что в них появилось, которое «заключается во внутренней свободе названных рассказов, не связанных ни сюжетом, ни той или иной отдельной композицией, ни необходимостью быть поучительным и нравоучительным и тем самым несколько скучноватым и оторванным от читателя». Далее он ставит вопрос: «Как определить жанр тех вещей, о которых я упомянул?». И отвечает: «Не знаю. Это не рассказы в точном смысле слова, не очерки и не статьи... Это — записи размышлений, просто разговор с друзьями».
Как видим, Паустовский, установив жанровые черты отдельных своих сочинений, подвел их, не называя слова «эссе», вплотную к этому понятию.
После рассмотрения примеров эссе предоставляется возможность несколько уточнить определение этого жанра и его отличительных черт. Эссе — это прозаическое сочинение художественной литературы, написанное обычно от первого лица и представляющее собой размышления автора по ряду интересующих лично его вопросов, изложенное в свободной форме, без тенденции к документальной точности и поучительности. Эссеистический стиль отличается афористичностью и установкой на воспроизведение разговорной интонации и лексики.
Характерной чертой эссе является разнообразность тематики, способствующая свободному конструированию произведения, непоследовательности расположения сюжетов и мыслей и вместе с «непричесанностью» последних — естественности стиля. Свободная композиция эссе выражается во многих его особенностях. Эссе может быть произвольным по объему — быть небольшим или состоять из нескольких книг. В эссе могут преобладать сюжеты, сопровождаемые раздумьями, или бессюжетные размышления. В эссе могут быть в наличии связные переходы от темы к теме, но эти переходы могут и полностью отсутствовать. Эссе может использовать монологи, диалоги, эпистолярный жанр, басни, притчи или перемежаться стихами (как эссе Межелайтиса). Словом, эссе присуща максимальная, ничем не стесненная свобода изложения.
Эссе не следует смешивать с очерком и мемуарами. От очерка эссе отличается тем, что в нем на первом месте личность самого автора, а не явление или событие, как в очерке; для эссе важнее личностный, а не общепознавательный фактор. Что касается мемуарной литературы — дневников, автобиографических и биографических воспоминаний, исповедей и т. д.,— то, как правило, эти произведения изложены в стиле повествовательной последовательности и носят ретроспективный характер, тогда как общесмысловой направленности эссе свойствен вневременной характер. Мемуары, как и очерки, имеют обычно познавательную ценность, которая иногда встречается и у эссе, но не является самодовлеющей.
В последнее время стал популярен, особенно за рубежом, термин «литературно-критическое эссе», но он носит довольно условный характер. Литературная критика основана на научных изысканиях, а эссе, хотя часто и концентрирует внимание на особенностях писательского труда, но при этом отражает сугубо личную точку зрения автора, без всяких обоснований и аргументаций (как, например, Ю. Олеша, оценивший творчество О. Уайльда выше творчества Б. Шоу). Эссе и литературная критика как наука несовместимы, и вполне справедливо выдающегося критика В. Белинского никто не называет эссеистом.
Эссе литературно-критического характера существуют. Примером сочинений такого рода служат некоторые из многих эссе Г.К. Честертона, отражающие самобытные мнения автора и изобилующие афоризмами, преимущественно парадоксальной формы, но подобные эссе не следует смешивать с истинными трудами литературных критиков.
Эссе как самостоятельный жанр возникло давно и, конечно, будет продолжать свое существование со все большим распространением во времени. Этот жанр был и будет всегда в числе любимых как у читателей, так и у самих авторов. Читателя эссе привлекает своей ненавязчивостью, душевной доверительностью интонаций, приглашением к совместному раздумью. Писателя оно влечет к себе возможностью выговориться о наболевшем и формой изложения мыслей. Эссе — один из самых свободных по композиции и самый задушевный и интимный по содержанию литературный жанр. Эссе — это и черточки личного и творческого облика писателя, и его думы, его сомнения и мечты — все самое близкое и заветное. «Эссе — это я сам»,— сказал родоначальник этого жанра Монтень, предопределив этими словами главную отличительную особенность жанра — авторское самовыражение.
Из всего сказанного об эссе можно видеть, что этот жанр очень близок к афористическому, поэтому мы и уделили ему повышенное внимание. Эссеистические сочинения, как правило, содержат афоризмы в большом количестве, и оттого их нередко относят к афористике, а их авторов к аферистам. Например, Монтеня, а также Честертона в литературе называют почти в равной мере и эссеистами, и афористами. В некоторых же случаях бывает просто трудно провести грань между собранием афоризмов какого-либо автора и эссе. Например, произведение А. Франса «Сад Эпикура» и «Глаза земли» и «Незабудки» М. М. Пришвина иногда относят к жанру эссе, а иногда — к книгам афоризмов. Очевидно все же, эти сочинения ближе к афоризмам, так как суждения, включенные в них, отличаются особой краткостью, образностью и разобщенностью между собой.
Близость этих двух жанров несомненна, и не случайно в литературе можно встретить сравнение эссе с развернутыми афоризмами — сведение различия между ними лишь к объемному признаку. Это, конечно, не совсем так. Сходство эссе с афоризмами — в краткости, образности, глубокомысленности содержания, в той недоговоренности, стимулирующей читателя к размышлению, в субъективной окраске материала. Различие же в том, что суждения в эссе перемежаются часто сюжетными и биографическими данными, и они более проблематичны. Суждения в афоризмах лаконичнее и носят утвердительный характер. Короче говоря, эссе — это раздумья, афоризмы — итоги раздумий. В эссе часто вместе с размышлениями приводятся и итоги в форме афоризмов; добротное эссе изобилует афоризмами, оттого-то иногда и трудно разграничить эти жанры, а писателей эссеистов отличить от афористов. Термин «эссеист» нередко соответствует понятию «мастер афоризма».
Как эссеистика, так и афористика — примечательные жанры литературы, отличающиеся лапидарностью и семантической глубиной. Можно с уверенностью утверждать, что это весьма перспективные литературные жанры.