(1)Во время командировки я поскользнулся на обледеневшей лестнице и сильно повредил руку. (2)Запястье распухло, делать было нечего: пришлось идти на приём к хирургу. (3)Так я, житель большого областного города, оказался в обычной районной больнице. (4)Врач почему-то не начинал приём, и около дверей в тесном коридорчике, освещённом чахлой лампочкой, было настоящее вавилонское столпотворение. (5)Кого тут только не было! (6)Пожилые женщины, лица которых раскраснелись от духоты, хмурые старики, старшеклассницы, визгливо кричащие, что пройдут вне очереди, потому что им всего-навсего нужно поставить штамп. (7)Грудные дети плакали на руках измученных ожиданием мам, которые устало их качали и в немой тоске смотрели на закрытую дверь кабинета.
(8)Время шло, а приём всё не начинался. (9)И терпение людей лопнуло. (10)Вначале послышался какой-то глухой ропот, который, будто спичка сухие ветки, поджёг общее недовольство. (11)Дети, как по сигналу, в один голос заплакали, и уже не ропот, а возмущённо-жалобный вой наполнил весь коридор.
(12)«Господи, зачем я здесь!» – думал я, глядя на этих людей. (13)Разбуженная в руке боль запылала с удвоенной силой, голова закружилась. (14)Ждать стало невмоготу, я решил действовать. (15)Твёрдым шагом я подошёл к окошечку регистратуры, тихо, но властно постучал в стекло. (16)Полная женщина взглянула на меня поверх очков, я жестом попросил её выйти в коридор. (17)Когда она вышла, я протянул ей талон к врачу и пятьдесят рублей.
– (18)Мне нужно срочно попасть на приём к хирургу. (19)Пожалуйста, устройте!
(20)Женщина молча взяла мой талон, деньги положила в карман халата.
– (21)Отойдите все от дверей, отойдите! – проворчала она и, пройдя сквозь толпу людей, будто нож сквозь студень, вошла в кабинет. (22)Через минуту она вышла и кивнула мне головой:
– Сейчас вас вызовут!
(23)Плакали дети, лампочка, мигая от перепадов напряжения, разбрызгивала пучки жёлтенького света, запах чего-то несвежего и затхлого забивал лёгкие. (24)Вдруг в мои ноги уткнулся вырвавшийся из рук измученной мамы мальчик в синей кофточке. (25)Я погладил его пушистую головку, и малыш доверчивыми глазами посмотрел на меня. (26)Я улыбнулся. (27)Молодая мама усадила его на место.
– (28)Потерпи, маленький, потерпи, скоро мы пойдём!
(29)Инвалид уронил костыль и, беспомощно водя руками, пытался поднять его с пола. (30)Я закрыл глаза. (31)Дверь распахнулась, и медсестра звонко крикнула:
– Никитин, на приём!
(32)Люди закрутили головами, спрашивая, кто здесь Никитин. (33)Я, не шевелясь, стоял в стороне.
– (34)Никитин кто? (35)Где он?
(36)Медсестра недоуменно пожала плечами и сказала:
– Ну, тогда кто первый по очереди, заходите!
(37)К двери бросилась молодая мама с ребёнком. (37)Я отошёл к окну. (38)Сыпал редкий снег, потемневшее небо, похожее на затянутую льдом реку, низко висело над землёй, и сквозь него летели голуби. (39)Из кабинета врача вышла молодая мама с малышом, тот посмотрел на меня и помахал мне перебинтованной ручкой.
–(40)Не подошёл ещё Никитин? (41)Ну, тогда следующий по очереди…
(По К. Акулинину)

Допустимо ли ставить свои интересы выше интересов других людей, каковы последствия такого поведения для человека? Проблема совести — это одна из проблем, поднятых в тексте современного российского писателя К. Акулинина.
В наше время, особенно в больших городах, люди зачастую совсем не считаются с интересами и нуждами других, идут по жизни, расталкивая окружающих локтями. Автор обращается к, казалось бы, мелкому случаю, произошедшему в обычной районной больнице областного города: Никитин долго стоял в очереди к врачу, который почему-то никак не начинал прием, и, устав от мучившей его боли, решил дать взятку медсестре, чтобы пройти на прием к врачу без очереди. Однако что-то не позволило герою воспользоваться нечестно полученной привилегией. Медсестра дважды вызывает его, чтобы провести в кабинет, но в душе Никитина рождается неосознанное сочувствие к более слабым и беззащитным людям: больному ребенку, молодой измученной матери, инвалиду с костылем, которые тоже ждут своей очереди.    
Автор призывает задуматься над тем, что каждый нормальный человек, ставящий свои интересы выше интересов других людей, неизбежно приходит к конфликту со своей совестью. И не имеет значения, в большом или в малом ты преступаешь нравственный закон, есть ли при этом у тебя какие-либо оправдания.
С позицией автора нельзя не согласиться. Эгоистичность и черствость становятся нормой современного человека. Часто в погоне за сиюминутным выигрышем мы не выбираем средств, не щадим слабых, стремимся обогнать всех хотя бы на полкорпуса. Но почему же тогда, добившись своего маленького успеха такой ценой, мы не чувствуем радости победы? Нам не дает покоя совесть.
Многие русские писатели обращались к проблеме испытания человека совестью. Так, у главного героя романа Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание», Родиона Раскольникова, была теория, согласно которой интересы некоторых людей («право имеющих») были выше интересов всех остальных. Раскольников решает проверить, сможет ли он для доказательства правильности своей теории переступить через человеческую жизнь. И приводит свой замысел в действие, убивая старуху-процентщицу. Однако герой не смог вынести тяжести совершенного преступления: его замучила совесть, которая оказалась строже любого судьи.
Герой поэмы Н.Н.Некрасова «Кому на Руси жить хорошо», деревенский староста Ермил Гирин, воспользовался своим положением, для того чтобы освободить от рекрутской повинности своего брата, и записал вместо него в рекруты другого жителя своей деревни. После этого Ермил очень раскаивался, хотел отказаться от должности и даже пытался покончить жизнь самоубийством – настолько жестокими для него оказались угрызения совести за совершённый проступок.
Конкуренция как двигатель развития современного общества все чаще заставляет нас оправдывать наше неуважение к окружающим необходимостью быть максимально эффективными, всюду успевать, добиваться своей цели любой ценой. Но когда ум с сердцем не в ладу, если  живешь не по совести: без уважения к окружающим, не сочувствуя чужому горю и нужде, ты обречен на одиночество и нравственные муки